УТИЛИЗАЦИЯ КАК ЗАКОННЫЙ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ УДАР

Выбраковка – боевое ограничение неприятеля. Но не его утилизация, то есть смертельное разложение.

Действительно бракованная вещь часто восстанавливается, может использоваться по другому назначению как прихват, может модернизироваться. Тот же прогнивший черенок лопаты отпиливается, делается короче – и в работу. То есть при снижении зоны ответственности или перепрофилировании бракованный элемент, деталь, механизм может работать. То есть ударное отстранение – не уничтожение детали. Это как пленный снайпер – который может работать каменщиком.  

А утилизация как раз уничтожение. Но аккуратное, уместное, то есть законное.

 

2.

Утилизация – это не просто перевод вещи в мусор. Это именно утилизация – перевод вещи в гумус, то есть обратно в природу. Мы корректны даже в бою: вещь не должна превратиться в мусор – она должна вернуться в природу, чтобы пройти очищение на уровне атомов. Но насильно, принудительно.

Любой неутильный вариант есть замусоривание. А мусор имеет свойство не просто гнить, но и быть агрессивным в своём гнилье. Это принципиально и в отношении доктрин, идеологем: разложить их до утилизации необходимо.

В этом смысле идеологические мусорные заводы будут напоминать обычный мусорный завод. Это конвейер, где происходит сортировка на фракции и природы: 1. Бумага 2. Пластик 3. Стекло 4. Железо и проч. А многие вещи просто возвращаются в жизнь, как например, антикварные вазы. Такое тоже бывает, я видел, поражаясь часто некомпетентности, скорее всего, детей, которые после смерти компетентных стариков выбрасывали просто антикварные вещи. То есть каждая фракция идёт в переработку.

К примеру, утилизация Маркса начнётся с отделения иноприродных величин, вроде дарвинизма, передачи авторских концептов, вроде диалектики авторам, принципы укрупнения производства у Фурье и проч. И то, что останется будет испытываться на утилизацию. И когда после разложения «Капитала» останется четверть – поступит просто в изучение исторического маразма, как сегодня изучают археологические останки пробитых черепов.    

То есть утилизация это не просто уничтожение, а управляемое перепрофилирование: от активной идеологемы в архивно-лабораторную экзотику.

 

3.

Описание милой картинки по утилизации, то есть интеллектуальной экологизации, не вызовет никакого энтузиазма у последователей, окормляющихся у интеллектуального мусора. Действительно, если человек нищий, своих понятий нет, почему он не может окормляться при мусорнице Маркса? Ведь нищих всё больше – а вы хотите у них отобрать одёжку, кормёжку, серёжку и проч..

Хороший вопрос. А если человек нищ духом и головой, ему нужна простая мусорная версия жизни, на качественную жизнь головы у него денег нет, то как к этому относиться? Почему не отдать в полезный мусор?   

Увы, мусор гниёт. То есть мусор активен. Ведь проблема в том, что нищий бомж, опустившийся на свалке, не может войти в магазин, даже супермаркет, от него будет вонять и его выведут, но человек в стиле, но с гнилыми мозгами пройдет в магазин, но так же будет вонять своими мозгами! То есть интеллектуальное гниение – отдельная проблема, во всяком случае у нас нигде не обозначена интеллектуальная мусорница, свалка, чтобы туда снести бракованные мозги и тем более гниющие.  

Но все понимают, что это крайней необходимые вещи, которые в новом цивилизационном витке будут предельно актуальны. Так же как планета перегружена мусором, так же она перегружена интеллектуальным мусором, агрессивная среда которого воспринимается как опасность, а значит враг, которого надо победить. И как мусорный полигон может быть за домом, так и интеллектуальный мусор может пригреться и гнить за стенкой, вызывая болезни и горечи. Поэтому очевиден неприятель, и очевидная военная операция против него и законность её.  

Как видим, достаточно высокие вибрации ума перевести в материальный вид, то все встанет на свои места.